20180618_zii1932_a

Слушать в одном файле
First transcription: 0:0:0 Last transcription: 2:0:0


Interviewer: Спасибо большое! Как вас зовут? Расскажите, как давно вы тут живете?
зии1932: Я живу... Я родилась здесь в тридцать втором году. Мне вче= (вчера) мне двенадцатого исполнилось восемьдесят шесть лет.
Interviewer: Ну, с прошедшим вас!.Поздравляю
зии1932: Вот так.
Interviewer: Да. А зовут вас как?
зии1932: Иванова Зинаида Ивановна.
Interviewer: Очень приятно! И вы тут с самого рождения живете?
зии1932: Нет, я была замужем в другой деревне, я в пятьдесят шестом вышла замуж с этой деревне туда, в лес, деревня Теперь там ник= (никто) там один дачник только живёт. Вот. Мы-то... Я там отжила двадцать два года. Но нам работы там не было. Работы все было вот здесь в центре. Пять километров надо было ездить на работы нам на лошади. Надоело, мы начали строиться. Здесь мы построились в восемьдесят... каком? Хм, нет, в восемьдесят... нет! В семьдесят восьмом году мы сюда перешли. Да, в семьдесят восьмом. В семьдесят восьмом году мы вот сюда опять переехали в эту деревню. Так. Построился хозяин и умер.
Interviewer: А кем вы работали? Кем вот, вы говорите, на работу ездили? Вы кем работали?
зии1932: Мы ездили на лошади. Мы работали, я не одна, нас было там, наверное, женщин пять, молодых, все на лошадях ездили, вот. На лошадях ездили на работу, да машин не было раньше. Это было в колхозе такая самосвал, такой маленький, так вон подвозили корма там. А мы-то... нам... мы ездили на лошади, вот. Туда, сюда на работу на лошади. На обед два часа давали нам. Вот пять километров надо было съездить домой, хозяйство всё прибрать. Мы держали все хозяйство: держали овечек, коров и поросёнка. Надо коровку подоить, всё сделать и успеть приехать на работу. Вот как работали, девочки мои дорогие. А вот живу. Или много работала, может, зато лучше.
Interviewer: А вы со скольких лет работали? Во сколько лет на работу пошли?
зии1932: С шестнадцати. Я раньше с шестнадцати работала с мамой, но на меня не писали: раньше трудодни были, раньше же ни было, денег не платили, писали трудодни такие, а до шестнадцати лет не разрешалось, как ещё мы были несовершеннолетние. Я ходила с мамой и лён мотыжить и жать помогать. Руками жали, серпом. Вот. Помогала аж с шестнадцати лет. Я шесть классов только отходила, мама меня не ад= мне мама не дала учиться. Сказала: иди работай, надо жить. Дают в общем займ, какой-то подписывали раньше на триста рублей. Мать подписали, мне, говорит, надо где-то деньги брать, а нигде не платят. Иди работать. Так она меня и сняла. И со школы оставила с шести лет. Шест= (шесть) шесть классов только я сходила. Я училась хорошо. Я даже первый класс не ходила, сразу во второй меня посадили. После войны. Вот так. Жизнь сложилась так, я в колхозе и осталась. Кто, конечно, учился, тогда можно было, хоть тяжело было уехать с деревни, не давали справок в город. Ну, всё-таки если выучились, все кто-то куда-то уезжали. А я так и осталась в деревне работать и вышла замуж в деревне так за такого же деревенского как и <я>. Я хоть шесть классов, а у него вообще два было. Вот так, мои девоньки, девочки дорогие. Вот такое дела. Так жили. Вот как мы жили.
Interviewer: А как вы, одна дочь в семье была вы? У вас братья-сёстры были?
зии1932: Нет, нет, много нас было. Нас было шесть человек. Меня старший <был> брат был с двадцать третьего года, сестра была, Зоя, с двадцать шестого, ещё брат был с двадцать восьмого, я вот с тридцать второго, а последняя сестра родилась в самую войну, в сорок втором году. Мама была беременна в сорок втором. Вот нас сколько было. А сейчас я осталась одна. Сёстры и молодая умерла, младшая, ну, брат, <не стоя>, он на фронте был он заболел скоро после фронта Вот. Сестра, сестра умерла старшая. Все как-то умерли: брат, и сестра, и мама - все на семьдесят восьмом году, а вот я всё живу. А младшая-то умерла рано, на шестьдесят восьмом году. Сестра. А я вот осталась одна теперь. Ну, теперь <меня> своя семья: сын, внуки, правнуки, так что весело.
Interviewer: Мы увидели, у вас вокруг дома так всё покошено, чисто.
зии1932: А, сын всё. Сын у меня всё-всё делает. Но и сын тоже уже теперь... Шестьдесят второй год сыну. Тоже уже на пенсии. Тоже немолодой. Вот.
Interviewer: Они где-то рядом живут здесь?
зии1932: Да. В деревне Белки. Туда, за Барабаны. Как до магазина дойдёшь, в Барабанах - магазин, а это дорога сюда, вот в эту сторону, <на> той стороны. С километр они живут, недалеко. Ну, на машине он каждый день ездит ко мне.
Interviewer: А как его зовут? Может, мы тоже туда ещё <поедем>
зии1932: А тоже Иванов Виктор Иванович. Я и вышла за Ивана Ивановича и сама Иванова, так что вот, мы так Ивановы и <были>, <вышли>
Interviewer: А сколько вам было, когда вы вышли замуж?
зии1932: А на двадцать четвертом году я вышла, двадцать три года было мне. Так же, наверное. С тридцать второго - в шестидесятом году. Ай! Пятьдесят шестом году. Так. На двадцать... двадцать три было мне, да? Вот так.
Interviewer: Как, расскажите, тогда как свадьбу справляли как-то? Как, расскажите, тогда как свадьбу справляли как-то?
зии1932: Ой, да какая бы... Справляли! Он был у матери один. Их не... он не один, но остался. Старший у него брат ушел, как говорят, в примаки к этой, к женщине жить. Дочка у неё, старшая до= (дочь) сестра замуж вышла. Он остался один у матери. Тоже отца не было, отец умерши ещё в тридцать девятом году у него. Ну вот так с ним немножко справляли. А как справляли? Раньше ни колбас не было, ничего. Вот поросён= (поросёнка) зарезали двух баранов, холодца наварили, картошку сделали с мясом, так мясо сделали. Обжаривали свин= (свиней?) сало, свиней держали, хороших свиней держали. Вот сало обжаривать стали, вот такой, так, пирогов напекли. <И всё-на,> муки купили.
Interviewer: Может там песни какие-то или как вот?
зии1932: Ну пели песни, конечно, старинные, пели песни. Пели.
Interviewer: Интересно же, как вот молодые как вот отмечали, может там, даже я не знаю, как вот сейчас, совсем же, наверное, по-другому.
зии1932: Конечно! Конечно, по-другому. Раньше я с ним дружила до армии два года, он в армии отслужил три, я не вышла замуж, ждала. И вот с армии пришёл, он, конечно, он пришёл в ноябре, а в январе мы поженились. В январе уже мы поженились. В пятьдесят шестом году.
Interviewer: И вы после свадьбы куда уехали?
зии1932: А? Никуда! Там жили у него в доме, у него была одна мать. С матерью жила я двенадцать лет, со свекровью. Похоронили её, потом жили вдвоём. Сын родился. Вот. Я сразу в пятьдесят седьмом году и родила. Девочки, раньше так, раньше мы стеснялись даже поцеловаться друг друга. не так как сейчас. Это чтобы этого не было как сейчас. Ой. Это считали неправильное поведение, если девушка раньше времени поддалась парню. Это уже считали... Вот. А сейчас, сейчас совсем ж= (жизнь) как жизнь другая и как мир перевернулся, всё теперь по-другому. Так что всё теперь по-другому.
Interviewer: Мы вот ходили по деревне, и что-то вообще никого нет ни там вот в домах, всё пусто.
зии1932: Пусто, пусто. Тут вот всё это, ну тут дачник вот живёт напротив меня с женой. Ну вот па= (парень) мужчина вот этот, Воробьёв. Это... местный. Ну, он тоже жил в Питере, ну а потом он к родителям переехал, так и остался жить в деревне. А больше никого у нас деревенских нет. Вот какие туда дальше пой= (пойти?) вот дачники живут в нашем уголке. Летом у нас тут собираются, приезжают. Вот так, так, девочки мои дорогие, нет никого у нас. Вот. Было нас трое. Там ещё вот такая низенькая х= (хата?) изобка, жила женщины шестьдесят шесть лет, умерла нынче. И неожиданно: и не думала, и не собиралась, вечером мы с ней по телефону разговаривали, и всё хорошо. А потом соцработник... Она... не было... неё (йей) только племянники, детей не было. Соцработник за ней (йей) ухаживал. Пришла, стучала, стучала - никак. В окно посмотрела, окна у неё (йей) низенькие, так она посмотрела в окно: она лежит на диване и всё. Ну, конечно, сердце болело у неё. С сердцем <она> таблетки. Мы все теперь на таблетках. Я, как мой сын на меня говорит: ты цистерну выпила корвалолу. На меня. Ну так, а что делать? Надо шевелиться. Вот. Ещё сама помоюсь в бане. Иногда-то он ле= (летом) зимой он мне топит баню. А вот, а летом сейчас иногда я и сама немножко протоплю, мне немного надо, помоюсь ещё сама пока, слава Богу. Ну, а когда правнук живет, так и хорошо с ним, и весело. Вот он первый класс кончил, мальчик. Тоже несчастный ребенок, тоже матери нет у него. Мать умерла. Живёт с отцом, вот, с дедушкой, с бабушкой. Уже три года как матери нет. Не больше, <наверное>? Даже больше... Да, три года было ему как... Три года было ему, как она ушла. А вот ему уже восемь. Пять лет. Вот так артелью и воспитываем. То у меня поживет, он-то любит, только сейчас играть ему не с кем. Тут девочка приезжает, с Москвы, дачница. Они сильно дружат с ней (йей). Она тоже такая, тоже первый класс ходила. Ну, а сейчас она по своим делам зачем-то мать поехала домой и они уехали И он уехал туда, домой, в Белки. Со мной-то что же ему тут <нрзб> Так, помогает мне. "Бабушка, ты не поднимай, я теперь сильный" Тоже завтра восемь лет.
Interviewer: Завтра прямо?
зии1932: Да.
Interviewer: Здорово.
зии1932: Ему завтра восемь лет. Мне вот было двенадцатого, а ему девятнадцатого.
Interviewer: И учится, наверное, хорошо.
зии1932: Не, не очень, не очень. Сбаловали, наверно, мы его. Все жалели, жалели. Такой: А! По-быстрому! По-быстру.
Interviewer: Ну, мальчик.
зии1932: Всё некогда, надо скорее сделал и пошёл.
Interviewer: А он в школу в Белках ходит, получается?
зии1932: Нет, и он в Опочку ходит в школу. Возят их на автобусе с Белок. Дедушка его на машине вывозит на Шоссейную на... к этому к автобусу. А автобус специально школьников возит. <нрзб> И оттуда привозит автобус.
Interviewer: Нам говорили, раньше тут школа была.
зии1932: У нас была в деревне школа, угу. А в Матюшкине вообще была девять классов школа, хорошая, и сейчас стоит, каменная, старинная. Закрыли всё. Всё. И с Матюшкина, и дальше все ходят, все в Опочку ездят.
Interviewer: А что, почему так? Не осталось детей?
зии1932: Ну, мол, мало детей и учителя не хотят... Все тут не живут, нет жить= (житья) жилья, а они хотят ездить? учителя, учителя. С учителями тоже плохо. И детей... Детей бы набрали, потому что на Приозёрном много, всё-таки живут, тоже дети есть. Набрали бы детей, но дело в том что учителя отказываются сюда ездить на работу, на работу. Живут в городах, в гор= (городах) не в городах, а в нашей Опочке, а ездить надо в Матюшкино. Двадцать... Сколько? Двадцать километров? Да. Двадцать километров.
Interviewer: Так.
зии1932: Живём, живём... Слава Богу, пока живём... Пока пенсию дают (даёт), живём. А не будут платить, вот-то тогда... тогда всё. Теперь ник= (никого?) ничего своего нет. Раньше жили, пенсии не давали, но у каждого было своё хозяйство. Жили: мясо своё, молоко своё, яички свои - всё было своё. Вот... Хлеб пекли, молотили, в огородах сеяли рожь, мололи, <у> были мельницы в колхозе, и пекли свой хлеб. Теперь поел бы своего хлеба, конечно. Вкусно. Всё у нас своё, а теперь Ничего же нет ни у кого. Теперь, теперь все (вси) живут только на одну пенсию. Если кто может подработать, вот, в ягоды вот теперь, за ягодами ходят. Вот земляника поспела, потом черника, потом там, может быть, голубика, брусника, ну а потом клюква. Вот самая главная ягода клюква. Вот. Мой внук вот, это, сиротки-мальчика, внук нигде не работает. Нет работы у нас тут. А ему тридцать восемь лет. Молодой мужик. Вот только живёт на этом. Ну, ле= (летом) на лес, зимой там <нрзб> дрова заготовляет. Лес пиля= пилили, а теперь и леса нет, всё выпилили. Продали всё, куда-то отправили. Вот так что... Вот, на ягодах заработает и так что и живут, и ребёнок одет. Мы помогаем, старики. Надо же ребёнка тянуть. В общем, тогда было плохо, и сейчас тоже стало <трудно> и тоже Кому-то хоро= (хорошо) очень хорошо, а кому-то не очень. А в войну и вовсе, ой... что было... Наш наша деревня два раза горела. Вот эта. Сюда немцы приходили - сожгли, наши отступали, потом когда наши наступали, немцы тут за войну построились немножко, кто какую хабуньку Ну, лес <давали> стройся сам, как хочешь. Ну-от, были построилшы потихоньку, кого какой, кто как, какой мог построить домик. А потом когда стали наши опять ва= наши наступать, в сорок четвёртом опять нашу деревню сожгли. А почему? А потому что вот за рекой был лес сейчас-то всё заросло, а раньше-то тут же не было такого. Речка было вся видна.
Interviewer: Да.
зии1932: А теперь <нрзб> заросло всё. Поля заросли. Никто их не обрабатывает. Вот. Наши всегда как-то шли с этой стороны, им было плохо. А немцы всё отсюда вот с гор. Вот им, нашим-то, и было плохо. Русским. Ну, всё равно молодцы, добились, победили. Это только словом сказать, что победили. А что было... Мы и в доме сидели, собирались нас сжигать. Патрулей кругом немцев поставили. Мы другую деревню были выс= (выселены) отселён, мы тут мало жили в своих домах. Жили немцы. Нас собирали (собиралели) в одну семью куда-нибудь. Или поезжай, ну мамины... у маме моей были братья, <всё в ней>, вот, за Шоссейную ни одна деревня не горела: ни Глазаново, ни <нрзб>, ни Балаши Мы всё жили в маминых брать= братьях. А потом нас отправили вот в ту деревню, куда я замуж-от вышла. Та (тая) деревня страдала из-за партизан всё время. Там партизаны находились Вот. Пасху (паску) в самую <лунь>? шестнадцатого апреля немцы ехали в эту деревню. А партизаны вышли и открыли бой. И немца привели в деревню и расстреляли. Хоть бы там застрелили, а то взяли в деревне. Ну, а партизаны, знаете, какие были? Пересажали их всех, в тюрьму после войны. Они сами себя скрывали только. Ходили, вот, грабили тоже людей. "Вот нам надо баня, вот нам надо то, <нрзб>", вот. По деревням там, где леса. Ну вот... Ну вот, приехали немцы, залялякали, всех в один дом - и зажигать. Закрыли нас. Сидим, там народу, раньше-то народу много было, это сейчас нет. Уже набили так доме, что дышать нечем. <попремяли>? Вот. Сидим, ждём, что будет. В туалет не отпускают ходить никого. Вот, тут мальчик один был, с Новгорода беженец, он умел по-немецки говорить. Поговорил с одним, вот, стал(?) что кто таких женщин, пожи= (пожилых) которые с детьми, таких отпускал, а молодых не отпускал, чтоб не убежали никуда. Вот, так стали выпускать, а потом дали приказ отменить зажигать. А забрать молодёжь всю на фронт рыть окопы. А стариков и детей распустить. Вот, пригнали нас, да, сперва послали в строй, автомат наставили расстреливать. Отменили. <Стой>. Не виноваты те, кто приехали. Мы вот приехали туда, только двое суток отжили и вот такое получилось. А.... А не те, кто там всё время живёт. Кто всё время живёт, те, конечно, связь имели. Но мы-то - не. Вот такие люди. Много деревень. Даже не одна наша деревня, другие были. Но всё-таки нас пригнали в другую деревню, опять закрыли. Ну вот с нашей семьи (семье) <хоть> отца моего, брата, сестру Зою забрали в строй, это, на фронт, на фронт, на фронт. Ну, а нас отпустили, Люся же маленькая была, я и мама. А брата моего миной разорвало. <В> двадцать восьмого года, вот, здесь пошёл рыбу ловить, нас= (наступил) наступили на мину два мальчика - наш и ещё один. Взорвало миной. Ну вот. Ну, мы пошли, конечно, к маминым братьям опять жить. Они нас стали кормить. У нас нет ничего, всё, с дому выгнат, немцы живут. Так. Их на фронт отправили, Зою заставили бельё им стирать, немцам, сестру, а отца и и брата на фронт окопы рыть. Отец-то убежал, долго не был, всё-таки они с одним договорились, как-то обманули, пошли котелки мыть немецкие и ушли. Ну, в общем, сбежали. Вот тут скрывались дома. А брат уже в сорок четвёртом году. В Латвии. Гнали тоже. Вот тут, через барабанский мост один мужчина дал ему переодеться другую одежду, а тут пропуска (пропуски). Немец стоял, пропуск мень= <нрзб> пропуска <нрзб> проверял. Он пропуск не дал, но он видел, что он в одну сторону шёл, этот мужчина. Они переоделись, брат пошёл в его (евонной) одежде, он не обратил внимания, махнул рукой, что <не будет> проходил. А а то <нрзб> тот мужчина шёл, у него пропуск. Так вот брат тоже остался, пока в армию идти, вот пока русские пришли. Да. Ой, пожили. Я смеюсь, что я при всяких <пожила>: и при Гитлере, и при Сталине, и при всех. Дожала(?) перестройку. Так что теперь хоть, теперь хоть всё есть, были бы деньги - пошёл, купил. Ну, деньги <это>, конечно... Деньги в де= (деревнях) в деревнях и в маленьких вот таких городах, как наша Опочка, это трудно - деньги заработать. Нас зарплаты пятнадцать тысяч - самое высокое, двенадцать, десять, восемь - ну что это? Ну какая это зарплата? Ну? Вот. Нет, нет нас никаких таких предприятий, таких, чтобы зарабатывать можно было деньги. Раньше заводы были. Ну, тут уже после войны у нас заводы были много: хлебзавод, спиртзавод, лентоткацкая фабрика, фабрика, так, фабрика, мол, всё шили, тоже была. Молочный завод, мясокомбинат, нас Опочке, в Опочке много было таких. Ну, тут что-т= что-то не того пошло опять, всё разрушили, всё разгребли, всё разворва= (разворовали) разворовали, разнесли, теперь всё вновь. Конечно, нам, старикам, теперь хоть ладно пенсию дают, так мы ещё... мы ещё... А молодым-то трудно, вот, в сельской местности и вообще у нас тут в нашем ок= (округе). Наша Псковская область бедная. Против вот, я послушаю сколько, по телевизору посмотрю или так вот люди лучше живут, как у нас. А, конечно, теперь всё равно у каждого машина есть. Пешком не ходят никто. Хоть небольшая какая, а есть, ну, у каждого машина и в деревне, а в городах и хорошие машины есть. Так. Вот так мы и живём, мои миленькие девочки. И жили, и живём. Спасибо пенсии, что дают. Дают пенсию, конечно, спасибо, как Путин начал, стал президентом, пенсия у нас всё время вовремя. Какая есть, такая есть. Кто как заработал. Вот так.
Interviewer: А раньше как было?
зии1932: А?
Interviewer: А раньше как было? Раньше.
зии1932: Не давали пенсию, не было пенсий и работа не за деньги, а за трудодни, я и говорю, вот писали, вот, ты... я два года учётчицей работала в конторе, вот, по трудодням, потом... ну... За лён давали копейки такие, там, по сколько копеек на трудодень, если вырастет лён - это как премия, какое-то, ну, дополнительно, ну вот поэтому. Кассиром я была ещё. Вот. Ну там не помню, сколько мы получили, и мы со своим хозяином купили оттоманку.
Interviewer: Что купили?
зии1932: Оттоманку. Ну эту, вон ещё с ней (йей) доска. Что мебель начинае= начали покупать и не было ничего, одна кровать. Брат мне сделал буфет, вот для посу= (посуды) для посуды, он был сильно <рукодельничать> хорошо, <нрзб> мне буфет и шкаф купили вот для п= белья. И всё, вот вся была мебель. Стол. А потом понемножку... <вот тогда, а потом, потом стали когда> ну Мы бы хорошо пожили при Брежневе. Брежнев. Всё как-то стало, и стали платить деньги. Выш= (выше) больше зарплаты стали. Вот при... вот, сколько он был Брежнев. <Просто тут> хорошо, я тут дояркой уже стала работать. Как сюда переехала, десять лет дояркой отработала. Мы уже зарабатывали (зарабатывля). Даже до двести рублей, но это же были деньги. Двести рублей - это... Как теперь много надо на двести рублей, как и я было даже из мебели что-то куплю, и проживали, и денег вот так хватало. Вот. Сто восемьдесят, двести... Это мы уже по двести рублей стали, а тут как-то мы один месяц хорошие коровы были, мы получили премию да= (дали), премию давали. Потом давали как стажные: вот сколько лет ты отработал, за столько лет тебе там по сколько-то начисляли, вот <копи> стажные деньги, в конце года давали. В общем мы вот при Брежневе пожили <что> тут хорошо, при Советской власти, при Брежневе. Ну а потом вот что, что тут случилось мы сами не знаем... <Мы> не, нет и не. Нам... не нам разбирать их. Появился Ельцин, появился Горбачёв. Горбачёв тоже распустил всю страну, Ельцин проплясал пьяный. <Чего-то> плясал везде. Вот, конечно, трудно было после войны, уже домов настроили в колхозе колхозникам, у кого нет. Молодёжи, вот мае= мой сын отошёл от нас, мы с дедом остались, а им в Белках дом построили. Они уже работали, Ольга поваром работала, в садике. Уже садик был. Садик, дом культуры, мехток, столовая - всё было в колхозе уже. Вот, при Брежневе, вот всё было. Всё, вот, прахом всё куда-то делось. Вот в эту перестройку. Куда-то всё дели. Разворовали всё, разнесли. Вот так.
Interviewer: А колхоз где был?
зии1932: А?
Interviewer: А колхоз где был? Вот, ну, где стояли, там не знаю, коровы, ну вот...
зии1932: А, <у> фермы было много нас. Через Шоссейную вот, вот где автобусная остановка, напротив, было две фермы коров. Вот. Мы с... вдвоём вот со своей напарницей доили сорок пять голов. А повыше был двор там три было доярки, там было девяносто девять коров, там на троих. Вот. Вот, назывался "Новый двор". Но у нас не было уборщика, мы сами убирали за коровами. Потом нам дали, под конец, поэтому у нас было только по двадцать две, <там, наверно>. По двадцать три. Сорок... сорок шесть. По двадцать три у нас было. Вот. А потом дали нам уборщика, тоже только вот <мы доили>, ну, си= (силос) корм раздавали сами - силос, силос носили в тазах. Спиртзавод у нас в Опочке был, с хлеба спирт гнали. А <то это> отходы хлебные, барду, давали по колхозам. коровам носи= (носили) возили, чтобы коровы молоко давали. На себе носили по два ведра на плечо, каждой надо влить. Так что двадцать три раза надо сходить, а если хорошая корова, молоко даёт много, "не, давай ещё по ведёрочку вольём". Она побольше молока нам даст. А, трудились, конечно, трудились, но мы хоть трудились, но оплачивали немножко труд был. Не так как за трудодни работали, вот, что вообще ничего, вообще ничего. А тут уже мы хоть получали, мы знали, что вот пятнадцатого - аванс, а второго - получка. Вот. Нам всегда уже это... знали, что деньги получим, какие-никакие, сколько заработаем, но зар= (заработаем) получим. Вот тут мы побольше, я говорю, вот, стали жить. Ребят стали учить, внуки пошли. Сер= Сергей <так> только потом кончил тут, в Опочке... Три, четыре года - сколько он учился? В техникуме. Ну а Катя это четыре года во Пскове отучилась и потом заочно отучилась пять с половиной лет <Ленинграда>. А сейчас живёт далеко, в Брянске, замуж вышла далеко. Редко видимся - в год два раза. Мне они два раза приезжают. У неё муж очень хороший, двое детей. Она с пис= (пятьдесят) она... с восемьдесят четвёртого года она. Внучка. Вот девочке десять лет. Кончила четыре класса. Мальчику будет шесть, ещё нет шести. Так... Вот живём... Вот, девочки, вот так и живём. Как жили? Жили не дай Бог нашу жизнь вспомнить, не дай Бог вам так жить, как мы жили. Только бы вам было хорошо. Только бы не было войны. Девочки, войны не будет, это всё, всё уладится, всё будет, всё будет. Но если будет война, это уже всё. Теперь война будет совсем другая, теперь уже недо= не знаешь, что там будет. Всем желаем только хорошего. Дай Бог... Пойдёмте я вас чаем напою.
Interviewer: Мы бы очень рады были бы.
зии1932: Пойдёмте я вам чайку <сделаю>. Вот баба посидела - и не встать.
Interviewer: Жарко сегодня... мы всё ходим, ходим...
зии1932: Проходите, у меня (ме) окно открыт.
Interviewer: Спасибо! А мы вот только сегодня первый день приехали. Из Москвы.
зии1932: А сколько вас?
Interviewer: А нас шесть человек.
зии1932: И тогда было шесть, я думаю.
Interviewer: Да. Да, у нас вот пять девочек и наш этот, преподаватель. Тоже все... привёз нас. Щас тут поживём, походим ещё две недели. Наверное, ещё, может, к вам придём, если уж вы не против.
зии1932: Может быть, кофе хотите (хочуте)?
Interviewer: Не-не, я чай лучше.
зии1932: А?
Interviewer: Я чай лучше Чай, да.
зии1932: А вы кофе?
Interviewer: Нет, я чай.
зии1932: Тоже чай?
Interviewer: Да.
зии1932: Может, хотите такой? Я сегодня заваривала. Хотите - пакеты.
Interviewer: Спасибо.
зии1932: <нрзб>
Interviewer: Давайте я вам тоже налью?
зии1932: Нет, спасибо, я ещё буду поливать, пойду в огород.
Interviewer: А, хорошо.
зии1932: Потом попью. Сейчас-то только автолавка-от, автолавка тут у нас ходит. Вы-то, наверно, в город ездите на чём... Машина у вас есть?
Interviewer: Ну... нас вот привезли сюда, а дальше мы пешком будем ходить.
зии1932: Ну это я понимаю. А вы не? Не хотите пакеты? Налили заварку. Мне всё равно. Не, может быть, другие не любят, хотят пакеты, наливайте, наливайте, не бой= (бойтесь) не жалейте.
Interviewer: Всё. И мы кипятком сверху дольём. что= (чтобы) не крепкий чтобы был. Дальше водой вон из чайника ещё разбавим.
зии1932: Для нас, для стариков - хорошая штука теперь придуман. Неопасно. А вот кипятильник я уже боюсь теперь ставить, я забываю. Если что делаю. я забываю. Недавно половник сожгла. Вот как попал в плиту? Печку топила. Поехал, купил, ну какой кл= ... Ну такое дерьмо: длиннющий, какой-то нескладный, Я говорю, слушай, съезди, какой-нибудь ещё купи. Нет, мне не нравится. Может быть, песок надо сахарный? Вам не?
Interviewer: Ой, не, мне не надо. Давайте, я налью. Как вы, расскажите, вы как, сами печку топите? В печке готовите?
зии1932: Нет, я на газу готовлю, у меня в чулане газ.
Interviewer: Ааа.
зии1932: А когда холодно - в печке, а как же. Печку я всю зиму-то, зимой я топлю и там, и плиту, и в той комнате круглая печка. Мне много дров надо. Девочки, будет холодный у вас чай.
Interviewer: Да? Да нет, наверно.
зии1932: Много заварки.
Interviewer: Горячий. Отлично. Да.
зии1932: Нормально?
Interviewer: Да, как раз.
зии1932: Ну, пейте. На здоровье.
Interviewer: Спасибо большое.
зии1932: Хотите (хочете), песок берите, вот, конфеты берите. Пряники.
Interviewer: Спасибо. А мы уже ходили, "жарко", - думаем, и во все дома стучимся - нет никого нигде. Уже думали вообще тут
зии1932: Да.
Interviewer: Мы думали, может, зря приехали. А вот нет хоть...
зии1932: Ох, были, были девчата у меня. Ой, забыла уже, как зовут, уже забыла... Называли... А потом они поехали, ко мне опять приехали - попрощаться. Мы уже же познакомились все (вси). Такие девочки тоже. Ну, а что... Да, пешком вам ходить. Ходить, ходить - ничто, так вон народу-то мало. Народу в деревнях мало теперь. Пряники-то не очень.
Interviewer: Нет, вкусные. Спасибо, мягкие.
зии1932: Это автолавка, привозят нам. Нам ходит два раза в неделю. Две автолавки в неделю ходят. Одна ходит в пятницу, одна - в среду. Ну, привозят всё, что надо нам.
Interviewer: А как привозят? Вы их как, заказываете или они просто вот всё привозят, а вы выбираете?
зии1932: Да. А что надо отдельно за= (заказать) вот специально мне вот что-то заказать, то заказываем. А так они так как вот в магазине - у них всё: хлеб, булка, сахар, пряности все, вот, печенья, эти, ну как, огурцы, помидоры, ну, в общем, возят всё-всё-всё. С продуктов. Всё возят. И возят кур, ну, мороженых, конечно, у них (йих) холодильники в этих (этых) в автолавках. У них холодильник. Мороженое возят иногда. Ну, прошлый раз было, мороженое брали. Ну так, возят всё. Ну вот мыло, примерно, им (йим) не разрешают вот такое возить, порошок, мыло... Ну, закажем, на заказ, они привезут. А так... Ну, спиртного не возят, конечно. Этого не возят они. И мне-то, нам оно не надо. Вот. Кому надо, тот найдут. Вот так. А так возят всё, с продуктов возят. Масло, сыр... Масло плохое, масло сливочное плохое. Если пушкиногорское, то хорошее, а если вот так, то <только> в пакетах возят, так. Ну, берёшь если - для каши, а чай пить это Это масло не масло.
Interviewer: А у вас кот есть, да?
зии1932: А?
Interviewer: Кот?
зии1932: Есть. Кошечка. Не кот, а кошечка. Девочка.
Interviewer: Точно.
зии1932: Ай, такая, вот такая вот только глядит, чтоб ей дали что-то вкусненькое. Ну-от, чтоб сырок ей... сырка когда отрезать или там колбаски, чтоб ей всё такое, а н= (не) а <вот то уже> сухой корм она так немножко. Не очень стала, сперва хорошо ела, теперь не знаю. Или жарко. На улице, она всё время на улице, её (йей) дома нет. И спит где-то, не знаю. Она дома не находится.
Interviewer: А собаки у вас нету?
зии1932: Не-а.
Interviewer: А тут вот не держат? Как-то...
зии1932: Я это вот... дачниках соба= собакам... вот дачник, большая собака у него и потом там дальше, которые приезжают, тоже большой пёс. А м= (мы) я не держу. Я держала собаку, ну, собаку надо тоже на ц= (цепи)... Я держала на цепи, <нрзб>. Ему гулять хочется, а я-то не могу его водить гулять. Ну всё равно он дожил у меня до конца. Когда Витя, вот, сын приезжает, так проведёт его по улице или спустит побегать. Ему же хочется побегать, а он во всё на под= на цепи у меня. Больше я и держать не стала... У них там тоже собака. Они своих кур держат, лошадь свою держат, коровы нет. Не кому доить. Больная... Невестка больная, сынова жена. Очень больная. Доить некому. Поросёнка <держит>. Он держит хозяйство. Тоже там огород... Мой обрабатывает огород и там огород, ну, там-то Сергеев огород, внуков там огород. Этот вон, Сергей любит помидорами заниматься, он полный парник всегда насаживает помидор. Нынче не знаю, говорил Витя, что хороший помидор. Ну, они будут, конечно, в августе только. Ешьте, ешьте, не стесняйтесь! Ешьте пряники. Чего вы, вы молодые, ешьте! Берите, берите к чаю. Я сладкое не очень, я... но я беру вот такой конфет для себя. Я такой люблю сама. А Игорь такой не любит. Внук. Правнук. Ему надо какие-нибудь другие. Они мягенькие (мякенькие), у меня (мя) зубов нет, я вот по= (поэтому) мягенькие (мякенькие), поэтому я для себя такие беру.
Interviewer: Как вы, расскажите, что вы в огороде выращиваете, вот?
зии1932: А я нынче огурцы сажать не стала, не могу за ним (им) ухаживать. Надо накрывать, ночи холодные. Днём жарко, а ночью холодно. Их надо накрывать, раскрывать. Не, я не могу, ноги больные, я не могу. А вот свеклы этой красной посадила, свекла хорошая, морковки и лук. И всё, больше ни= (ничего)... А, сын полностью огород засаживает картошкой и... я уже... Картошки я не касаюсь, потому что он мне не разрешает теперь. Говорит, что не твоё дело ни копать, ни сажать, не твоя работа. Ковыряйся-ка во своих грядок, если хочешь. Он не хотел, говорит: "Мам, уже тебе шесть= (шестьдесят) восемьдесят шесть лет". "Не," - я говорю, - "Вить, вот что сидеть же, надоест (надаиссь), в окно глядеть". Я говорю, я лучше буду помаленьку ходить, шляться. Берите пряники, чего вы стесняетесь! Берите! Ну-ну, чего вы? Придёт лавка - куплю. Господи...
Interviewer: А там вот мы шли участки брошенные, так там цветы разрослись, прям вот как поля и эти, цветы дикие. Очень красиво. Вы вот не сажаете там не знаю какие-нибудь тоже? Всякие цветы разные.
зии1932: А это, а где, а у кого же это? Цветы... А, у Иры, вот которая умерла, наверное.
Interviewer: Наверно, не знаю. Ну, там ещё да, там ещё дом такой вот низкий.
зии1932: А, ну вот, это её цветы. Ну <меня (ме) по= (посажены)>... Я нынче посадила гладиолусы, вот три, навязался крот, и вот, всё поднял клумбу. И уже они были большие такие, хорошие, а теперь не знаю, отрастут или нет, такие сделались вялые какие-то. Ну вот... А тут меня вот эти как их лилии, в том... под окном там. А больше я и не хочу. Ой, чего я буду около них (йих) му= (мучаться) путаться. Я уже и водой заливала, Игорь правнук: "Бабушка, давай я буду всё лить и лить, лить и лить, мы его зальём". <Вот он> расковырял хорошенько эту дырку туда, куда он ходит, и всё лил воды. Ну, много он переносил воды туда. Хоть не знаю, залил или не залил. Ну сейчас не видно, не поднимают, ну, всё равно они не такие, уже цвет у них (йих) не такой. Они (оне) сделались светлые, такие были жирные, такие красивые. Рас= подрыл все корни оттуда, зараза... Он в прошлом году говорил, не, до этого говорил: "Мама... Бабушка, если Настенька будет, мы день рождения опять отметим у тебя, у тебя." У меня. Я говорю: "Ну хорошо". А Настя уехала. Я говорю: "С кем же ты тут будешь сидеть-то? Насти нет. Играть не с кем." Вот, уехал домой. Там-то и... там ребят много-то. Дедушка клубники набрал три... три литра сегодня, так повёз. Чай-то вы холодный пьёте, да?
Interviewer: Нет, тёплый. Тёплый.
зии1932: Я-то люблю горячий чай, я не люблю такого. Игорь-то наш пьёт тоже еле-еле тёпленький. ему <всё> кипятком разбавляет. Ну так вас... вы кто сюда, а кто в другие де= (деревни) пошли?
Interviewer: Ага.
зии1932: А вечером все будете собираться домой?
Interviewer: Да, да.
зии1932: Ну а кто вас... готовит кто для вас или как?
Interviewer: По очереди.
зии1932: По очереди?
Interviewer: Да.
зии1932: Ага.
Interviewer: Нам девочки сегодня гречку сварили с тушёнкой.
зии1932: Ага.
Interviewer: Вот тоже там помидоры, огурцы порезали.
зии1932: Да. Помидоры нынче дорогие очень. Огурцы-то недорогие, а помидоры дорогие. Я тоже брала вот в автолавке. Сто двадцать рублей.
Interviewer: Ну рано ещё, как поспеют - так свои будут.
зии1932: Да, нынче, ну... Да. Если Если такая сушь будет, так будет сухо, то не знаю. Нынче ж И яблоня так хорошо цвели, и слива, и вишня. Вон уже вишенки вот такие маленькие уже ссохли на вишне (вишененке), сливы сохнут, яблоки сыпятся на землю, потому что от сухоты, нет дождей. У нас дождей нет. Горе. <Вон-то> всё засохло. И картошку вон сегодня окучивала, видите, так нисколько-нисколько нет сыринки, а один песок. Ужас...
Interviewer: Говорят, скоро будет это... дожди-то скоро пойдут.
зии1932: А?
Interviewer: Через неделю, говорят, дожди пойдут. По прогнозу.
зии1932: Ну, вот... Это уже поздновато. Нынче земляника уже поспела в лесах. Леса-то теперь нет, весь вырезаны, а заросши таким, мелким. Земляника нынче рано. Вот раньше земляника поспевала только с пятнадцатого июня. А нынче, наверно, с пятого уже начали ходить, так, где, по местам... Вот земляника уже, уже есть Но где с сыринкой и в траве, а где повыше, она уже ссохла. Вот такая, свернулась она уже, всё, ягодок нет. Вам против города в деревне дико? Всё не такое, всё не так.
Interviewer: Другое, но тоже хорошо.
зии1932: М?
Interviewer: Природа. Да. Воздух чистый.
зии1932: Да. Наша-то деревня всегда была дачная. Но сейчас это с= теперь заросло всё. А ведь речка-то рядом же совсем, недалеко. Купаться... Ну всё равно и сейчас недалеко, там дорога и ходят на пляж. Ну-от, купаются. Но народ и в д= (деревне)... в деревне народу было много, а теперь - вот дом пустой, никому ненужный рядом, там бабка вот, где вы говорите, цветы, это у Иры, тоже пусто уже. Ну-от, правда, там, вот, в том краю, вот, одна москвичка, вот, живёт женщины, они... Муж у неё выстроил новый дом в деревне, деревянный, она захотела деревянного дома. Выстроил - и умер. Вот она живёт, у неё мальчик-инвалид, вот она приезжает на всё лето сюда. Потом туда дальше ещё приезжают. Тоже в родительские, вот, дома. То внуки, то дети. А у вас там на горы одн= (одни) только На= (Наташа) тетя Наташа или вот там рядом Левонов, вот, дом такой обшит кругом, забором обнесён. Есть кто?
Interviewer: А я не помню. Не знаю. Я забора не помню. Там вот напротив люди живут, сейчас вот там там живут, а других вроде как... Забор я вообще не помню.
зии1932: Это как с Шоссейной с дороги идёшь, и сразу налево вот их дом, ну вот забором так у них этим (этым) деревянным обнесён домик. За= ... Беседка у них в саду
Interviewer: Не видели.
зии1932: под окном
Interviewer: Нет, наверно. Может, это те, которые ушли купаться? А может быть. А сколько их там человек? Мы вот пришли там много было, там дети тоже с ними.
зии1932: А вот дети, да, у них трое, наверно, детей: Маша, Данька и ещё мальчик. Да, их трое. Трое детей должно быть, если все тут. Ну так кто, кто приезже= кто приехал, я не знаю - Валя или... или Светка. Светка, видимо, она всегда приезжает с детьми. Они сажают там, в огороде сажают, много. Они картошку сажают у неё (ней) в родительском доме, но они переделали там дом немножко. Ну вот, приезжают... Потом, подальше их, сюда, к нам, ещё дом, ну, там жит= од= де= одна умерла нынче, не приедет, ну в общем, чего... одна сестра осталась только. Нет, две. Младшая и старшая, но чего-то их нет. Туда тоже должны приеха= (приехать) приехать. Приезжают на лето, на лето ж= немножко оживится, а вот зимой-то... Хоть прошлую зиму у нас трое были: и эта Ира, и я, и эт (этот) мужчина. А теперь мы с ним (им) вдвоём остались. Хорошо, что теперь ну, дорогу чистят нам, можно проехать на машине хоть зимой. Чистят дорогу. Сын всю зиму приезжал на машине. А жарко-то жарко. Сегодня особенно какой-то день жа= (жаркий) горячий. Я думаю, сегодня градусов тридцать на солнце, это точно. Жарко. Загорайте в деревне.
Interviewer: Мы вот думаем вечером на речку пойдём купаться.
зии1932: А...
Interviewer: Хорошо было бы. А нам вот говорят на том тоже берегу деревня есть. А вот до них только через Барабаны, да, можно по мосту попасть?
зии1932: А там, там ни одного своего жильца нет, там все дачники. Они выстр= (выстроили) теперь там построен как село. Всё дачники выстроили новые дома. Роди= (родительские) В общем, они в родительские были дома, а теперь строят свои новые. Ну все они городские, нет, нет там ни одного жильца, нет. Зря и не ходите.
Interviewer: Хорошо.
зии1932: Вот. Вот вы сюда через Шоссейную ходили?
Interviewer: Нет, мы пока не ходили...
зии1932: Ну-от. В Глазаново там много своих, немного, но семьи три есть, четыре, четыре, наверное. Да там, ну что? Армянка тоже она приезжая, Лидка. Ну, племянник мой там живёт, здешний...
Interviewer: А его как зовут? Как его зовут? Чтобы мы потом знали, что вот он ваш племянник.
зии1932: А-а. Анатолий. Он уже тоже немолодой, полковник, служил в армии, а теперь приехал, живёт в родительском доме. Это по мужу. Это не мой, не по моей линии, а по мужевой линии племянник. Вот-вот, тоже так, оба (обои) на пенсии. Ему тоже шестьдесят уже два года. Коренных жителей нет. Нет, я вам говорю. Нас тут нет. Таких вот настоящих чтобы вот, осталась одна я. Время помирать. Я когда Вите говорю, я говорю: "Время помирать". Он говорит: "ты чт= (что) с ума сошла". Я говорю: "Конечно". Сошла...
Interviewer: А кладбище-то у вас далеко тут?
зии1932: А?
Interviewer: Кладбище далеко?
зии1932: В Матюшкине. Восемь километров. Там наше кладбище, там церковь есть и, говорят, теперь есть батюшка. Не знаю, правда, не, я-то не была. В Троицу Витя-то ходил на кладбище и говорил, что служил. Теперь новый какой-то, с Ленинграда, что ли, приехал. Ну, наверно, выучился, места нет, распределили сюда, раз церковь стояла. Теперь служит, так что... вот так.
Interviewer: Как же так? Восемь километров-то - далеко.
зии1932: А?
Interviewer: Как раньше похороны, тоже это, справляли? Далеко же всё-таки кладбище.
зии1932: Ну а теперь, теперь не надо, теперь заказал в этой... Как организация называется? Машину дадут, людей дадут, яму выкопают, свезут тебя куда хочешь - плати только деньги. Да. Это бюро... похоронное бюро! Ну, так что теперь... Теперь не... теперь в деревнях бы и вынести некому,
Interviewer: Ну вот да...
зии1932: Вот. А это всё дев= теперь, платишь (плотишь) деньги и всё. Всё сделают и... и выкопают, и зароют, и свезут - всё сделают, так что... Даже многие из Ленинграда привозят сюда родств= (родственников), которые отсюда, вот которые жили здесь, то... то хоронят в Опочке, в Опочку привозят своих родных. Скопают...
Interviewer: А раньше как, туда же возили?
зии1932: Да. А раньше тут уже с колхоза стали машину давать, а раньше народу было много, носили на себе.
Interviewer: Так это же далеко же. Как?
зии1932: А вот Такие носилки делали деревянные, и мужики на... на смену по четыре человека раньше было мужч= (мужчин). В деревне мужчин много, в каждом доме два-один - это обязательно. Все были муж= (мужики) сильные, носили на себе, а кто на лошади возил - кто как. Вот. Когда вот не было машин, а потом уже же с колхоза машину давали. А сейчас по-другому. Всё по-новому. Ну а девочки, вам за это платят, что вы ходите?
Interviewer: Не платят. Мы - энтузиасты. Нам просто интересно - вот мы и ходим. <О финансовом обеспечении экспедиционеров> <О необходимости сбора текстов для составления корпуса>
зии1932: Вот и тогда девочки тоже были, тоже ходили.
Interviewer: Не утомили мы хоть вас, а то всё разговариваем?
зии1932: Не, ещё поливать пойду грядки. Да жарко ещё сильно на улице. Ох...
Interviewer: А как вот, вы говорите, раньше кто на лошади вёз, кто на машине, а я думала, что кто в колхозе, тем нельзя лошадей держать. Не было такого, что вот запрещали лошадей у колхозников?
зии1932: А не= не надо было держать. Нам лошадь бесспорная было с колхоза. Свою не держали во время колхозов. В колхозах <был> много лошадей, надо тебе - при= (приходишь) идёшь к бригадиру: "Вот, мне (ме) на такой день надо лошадь", - "Пожалуйста, бери. Вот. Работай, что тебе надо. Бери". Вот. Раньше и не надо было своя лошадь. А тут когда вот эта перес= (перестройка) перестройка стало, сейчас землю чем обработать? Трактора-то нет. Были же тогда трактора и гусени= и гусеничные, и эти, и колёсики, и - ну в общем разные, разные были трактора в колхозе, обрабатывали земли. И колхозникам давали, если <у= что> надо, вот, в огород маленький тр= (трактор) трактор - большие... большой-то не надо, а вот такие колёсики. Ну, давали. Ну. А лошадь бери, пожалуйста. И картошку сажай, и ры= окучивай, и копай разъезжай, Это, бе= копалку даже давали, тракторную. Если хочешь, вот, копалкой копай. Вот. Это было уже тут, я говорю, перед этой перестройкой было уже хорошо в колхозах. Всё: Дома всем построили, всех (всих) обеспечили работой, народу, народу много было. Ну тут это столько было... Четыре фермы было коров, четыре фермы было коров в колхозе, в нашем, ну. А сейчас вот там такое акционерное общество считается, держат там в Белках одну ферму. Витя говорит, "Такие худющие!" - говорит, - "Я не знаю, чем их кормили". А вот всем накашивали, всем хватало, конечно. А для себя было трудно сено косить. Вот на огородах сеяли, кто не держал коров - покупали огороды, косили. Ну и ме= (места) косили в таких местах, где ну там на выгонах, где вот, таких местах для себя. Ну, всё равно, набирали. Коров держали, коров и не по одной держали. Мы и сами две держали, и нетель держали. Вот, и коровку, и овечек, и овечек полное стадо. Всё было, не знаю, теперь... Было всё своё - теперь всё купленое. Зато все больные, с детства уже болеют. Мы ели своё. Своими руками делали. Масло ели своё, а теперь оно масло маслом не пахнет, оно или масло, или не масло сливочное. Ой! Не, у нас-то ещё в Пушгорах, хоть оно дороге, конечно, ну, триста восемьдесят грамм коробочка стоит двести семьдесят рублей. Триста восемьдесят грамм.
Interviewer: Да, это дорого.
зии1932: Около семисот, наверно, так оно выходит, да? Ну, правда, там это масло ещё оно похоже на масло, а е сли пушкиногорского нет, то это... не знаю.
Interviewer: А как раньше сами масло своё делали?
зии1932: Своё, своё. Мы... У нас тут Барабаны есть, магазин, недалеко. Вот. А там знакомая наша продавщица с наших.... можно... рядом с деревни, она там работает. А она один раз и говорит: "Вить, не хочешь своего масла?" Он говорит: "Как своего?" "Ну", - говорит, - "своего". Говорит: "Нам привозят... мне привозят белорусы сливки, и", - говорит, - "я делаю масло, своё масло. Беру сос= сливки и делаю своё масло". И вот он раза два взял мне. В общем, трёхлитровая банка сливок - триста тридцать рублей. А выходит восемьсот грамм масла, хорошего. И вдруг наша продавщица попала в аварию. И вот лежала в больнице. Вот теперь не знаю, будет ей... будут ей возить или не будут сливки. А вот сегодня говорил, что я в неё (йей) спрашивал, что "Надя, будут сливки возить?" Говорит: "Закажу. Только не знаю, когда привезут". Вот. Вот то действительно настоящее масло, это сама делала. Я вот и вз= (взбивала) взбивала эти сливки. Погреют, погреть только сливки, нагреть немножко и взбивать. Получается масло. Это понравилось мне масло. Вот она, вот она болела долго. А так масло оно маслом не пахнет. <Не, ваше> в Москве-то это, конечно, совсем другое. У вас совсем И продукты вас получше. Москва есть Москва, конечно, город. А, в такие маленькие города пих= (пихают) толкают, что что <боже> негоже. Так что Пусть оно дорого, но чтобы было хорошее. Хоть бы подороже, но оно было хорошее, а то возьмёшь и... Спасибо вот у нас автолавке, вот такая хорошая продавец, она у нас уже пятнадцать лет работает, если не больше, возит нам разливное молоко, берёт там, не знаю, где она берёт - в арендатора какого-то или где, я не знаю Что я молоко люблю, я молоко себе... я его сырое не ем, я топлю в печке и делаю творог. Беру семь литров молока в неё (йей) всегда, делаю творог и себе натоплю молока. Я без молока не могу, молоко люблю. А коров нет ни у кого вот племянника было до нынешнего года, он возил мне молоко, я <вот его> всё время покупала с Глазаново. А теперь и он продал. Корова старая, говорит, а новую купить - сто тысяч. Да говорит - какую купишь? Корова - сто тысяч... И лошадь, и лошадь в такой цене Да? Да не. Да тут девчонки опять эти московские. Там сидела с ними (йим) на веранде. Это... Как тот раз-то ходили, такие, ну как их... экспонаты - или как их называют, не знаю. Так-от я с ними (ним) сидела на веранде. Не, ещё я не поливала. Не-не-не, не поливала. Ну, у вас как там? Да сегодня-то сохнет, хорошо, сегодня сильно жарко. Я, я же говорю, что больше тридцати. Я и знала. Ну, передают <всё> "возможно", "возможно", так вот а б= Вера... когда я... Вера... с Верой разговаривала, Вера сказала, что "я по интернету поглядела, что три дня не будет дождя, а потом пойдут дожди". Вот. Не знаю. Да никого... так, болтали. Ну, как они... Как тот раз спрашивали что... Ну, ищут кто ж= кто давно живёт в деревне. Одна я осталши тут. Я говорю, <и> к Валерке ещё. Ну а как... Сергей набрал чего сегодня аль не? Да, жарко. Да и жарко сегодня, там тоже томно. Да, ну ладно. А. Тогда едь утром, утром пораньше - всё не так жарко. Ну, пока. Сын. Говорит, звонил тебе, а я с вами (вам) сидела, телефон туда не <взяла>.
Interviewer: Ну, мы, наверно, вас больше не будем отвлекать. Вам нужно ещё поливать.
зии1932: Так, теперь немножко погожу, тогда пойду поливать. Ещё рановато, сегодня жарко. Вот, и я в семь поливаю, а сегодня жарко.
Interviewer: Ой, уже семь есть?
зии1932: Ага.
Interviewer: Пока полседьмого, да, ещё.
зии1932: А?
Interviewer: Полседьмого ещё только.
зии1932: Полседьмого? Не, говорю сегодня не по= не пойду, сегодня маленько попозже. А он говорит, что я думал, что неужто в такую жару поливаешь. Я говорю: "Да не, не поливала", - я говорю, - "с девчонками посидела, посидели на веранде". Тоже сено сушат, косят - кон= (коню) лошади-то надо же.
Interviewer: Он к вам каждый день приезжает? Сын.
зии1932: Да. Редко, когда не приезжает. Когда скажу: "Ну не надо, ну не, не приезжай! Бензин не тр= (трать) не жги ты. Бензин". А завтра опять приедет. Картошку-то сегодня окучил, она... надо поправить. "Завтра", - говорит, - "приеду". Я говорю: "Приезжай утром". "Не", - говорит, - "утром косить буду".
Interviewer: То мы бы тоже, может быть. поговорили бы с ним, пришли...
зии1932: А?
Interviewer: Мы бы тоже, может, с ним поговорили пришли? Если у него есть время. Нам тоже интересно...
зии1932: Некогда ему говорить, ой сид= (сидеть) некогда ему сидеть, он всё бегом. Такой худенький, шустрый, ему всё надо: то одно, то другое. Эх, в деревне много дел. Зимой дрова заготовлять надо: возить, пилить, колоть, складывать. А дров много надо. Мне много надо дров, потому что комнаты большие... Хорошо сегодня. Теперь не... как? Раньше-то дровяной ки= пилой пилили. Теперь-то хоть пилы-то стали настоящие... Каждый сучок обрежет. Сразу в лесу, чурками наделает, перевозит - только колоть. Сегодня и Сергей в лесу немного был. Говорит, рано пришёл. Ну, жара такая, это же невыносимо. Да это, ещё оводы, комары там, ой... заедают. Помидорами занимается, говорит, подкармливает. Ждали-ждали лета, но нынче, да, нынче... Никогда такой жары не бывало в июне. В июне никогда не было такой жары как нынче. Вот, это же невозможно. В мае не было дождей. А в мае если нет дождей, это сильно плохо. И в мае только было два небольших таких дождика, там тоже, они же тоже влияют и на яблони, и на все, на все растения. Так, ой, нынче так яблони цвели, ой... Такая была красота - вишня, слива... А вот... сыпятся уже. Под яблонями уже страшно яблок, они сыпятся (сыплются) от жары.
Interviewer: А у меня родители на Урале тоже наоборот жалуются, что и дожди всё время, и холод, и тоже ничего не растёт. что всё помёрзло и наоборот всё Здесь жарко, а там холодно вечно, помидроры все померзли и дожди идут
зии1932: Нынче так, нынче где холодно, где сильно жарко. Вот, такая погода интересная нынче вообще. Где-то заливает так, что машины даже... машинам не пройти, вот. А учитесь в Москве?
Interviewer: Ага.
зии1932: Ну, не замужем ещё?
Interviewer: Нет, ещё нет.
зии1932: Не ходите рано замуж девки, поживите, не надо. Там наживётесь. Как теперь я смотрю, живут, раньше как-то раз выходили замуж, а теперь выходят десять. Ой, влюбятся страшно, страшно, через год - нет, всё, уж у них (йих) развод, ой! У нас-то тут близко нет молодёжи, так я а я по телевизору, делать-то нечего, сижу-гляжу когда что. Вы в институтах учитесь, да? <вот>
Interviewer: Да.
зии1932: А на каком же курсе?
Interviewer: На первом. Вот закончили первый только.
зии1932: Ишь. Вы только первый как закончили? О. Так что ты не москвичка.
Interviewer: Нет.
зии1932: А эта?
Interviewer: Я из Подмосковья.
зии1932: С Подмосковья? Тоже на первом, да?
Interviewer: Да.
зии1932: Учитесь, не балуйтесь, лучше учитесь... На платном, да?
Interviewer: Нет.
зии1932: Не?
Interviewer: Нет, на бюджетном.
зии1932: На бюджетном?
Interviewer: Ага.
зии1932: Ну, хорошо, что на бюджетном... Вот моя внучка тоже была на бюджетном. Она была... она во Пскове кончила с этой... с золо= (золотой) с красным дипломом. Она сперва (перво) пошла кас= (кассиром)... Продавец-кассир. Она училась: во Пскове четыре года отучилась, кончила, вот, диплом красный получила. И... и тоже поступила на этот на, на бюджет, на бюджет её поставили. Хоть не платили. Конечно, много денег надо, много, всё равно много сильно денег надо. Ой, много! Ну хоть что-то не с= не так, что как. На бюджете. Да, да. При советской власти тем было хорошо, что учились не... платить не надо было Вот! Только сдай хорошо и иди учись куда хочешь, куда хочешь. А теперь не каждому в силу. Если не очень учится, платить каждый месяц надо много денег. Так что учитесь, не ленитесь. Кем же вы будете? На кого вы учитесь, а?
Interviewer: Ну как же, мы филологи. Будем, не знаю, может, учительницей. А может нет, может, наукой будем заниматься.
зии1932: Да. Подрабатывают, да, а как же. Подрабатывают студенты. Что же... Надо учиться. Теперь учиться не будешь и всё, и места... и вообще нет... никуда, никуда работать не поступишь. Пенсию увели= (увеличили)... Это, года увеличили теперь пенсионные.
Interviewer: Да...
зии1932: А женщинам много добавили - восемь лет.
Interviewer: Ага.
зии1932: Я, я вчера и го= (говорю) гляжу и говорю: "Ничего себе!" Мужикам пять лет добавили, а женщинам - восемь. Вот. Вот как.
Interviewer: У меня сильно все расстроились. И мама тоже уже думала, что вот сейчас на пенсию скоро, а вот так.
зии1932: Да, да. Ну тут, сперва, как-то постепенно, ей не надо работать до... Я поняла, поняла, что кто скоро будет выходить... Сколько, через сколько лет маме? Через два, через три?
Interviewer: Нет, ей долго ещё, ей...
зии1932: Ах, долго?
Interviewer: Да.
зии1932: Долго - то тогда...
Interviewer: Ещё почти теперь двадцать лет получается работать.
зии1932: Ой... Мама молодая ещё тогда. Да, как раз и доработает до шестьдесят пять. До шесть= (шестьдесят)... до шестьдесят трёх. До шестьдесят трёх. Думали-думали давно всё это, крутили пенсию всё, а эту всё... это старше. Всё крутили, сколько-сколько лет работать, сколько лет работать. Но всё-таки решили. Но и <многие> говорили, что Путин останется... Мы и знали, что он останется, потому что за него (йего) и голосовали больше Вот... У нас тут, конечно, ходили агитировали за коммунистов, но мы не голосовали за коммунистов. А тоже при них (их) всяко пожили. Я же говорю, только пожили при одном Брежневе, а так мучали всю жизнь. За коммунистов мы не голосовали. Президент наш - умный, конечно, мужик. Слов нет. Он такой... <Он во всюду> как-то он пробьётся, вот-вот, ну... Как-то он такой как спортивный мужик, конечно. За машину сядет - за руль по= з=... за руль сядет, поедет. Он тогда на "камазе"-то ехал через этот мост новый. Ну вы-то, может, не глядели...
Interviewer: <Тоже видели, тоже.>
зии1932: А?
Interviewer: Тоже видели.
зии1932: Видели?
Interviewer: Да.
зии1932: Ну, так он... такой пробойный. Ну что же, наверно, так надо. Как он успеет за ше= (шесть) шесть лет поднять страну. Сказал: "Подниму". Только бы вам было бы хорошо, молодёжи нам уж-то теперь, старым уже, куда там... Дан пенсия - сиди, молчи. Вот молодёжи - да. Надо обуться, одеться, а всё такое дорогое, ой... Господи, наш первый класс пошёл, тридцать тысяч положили на его н= ... Его только обули, одели. Ну. Так= такое детское, оно дороже взрослых. Витя говорит: "Я себе ботинки куплю дешевле намного, как ему". Вот. Сильно, вот, детское сильно дорого. Сильно тако дорого. А потом, и постепенно сколько - ой, господи... Теперь ребёнок много денег стоит. Что же... Папке только вся забота. Ну, ещё дедушка есть с бабушкой. Всё дорого, всё дорого, конечно, деньги где у людей много денег, у кого Много богатых стало сильно. Раньше столько богатых не было как сейчас. Раньше не понимали этого, что там, что ты миллионер или что это. У нас колхоз был один миллионер в районе. Колхоз! Полностью. Все говорили "ой, миллионер". А теперь миллионеров это уже не знаю. <тут уже что> миллионер это последняя буква там и не знаешь. Миллион уже за деньги есть не считают. Ну, а мы на пенсию проживём. Им тяжелей, кто миллионы получает, как нам. Не знаешь, куда их деть. А может в вас родители-миллионеры? Не?
Interviewer: Не... Были бы - так нет.
зии1932: А?
Interviewer: Так бы были, а вот что-то не получается.
зии1932: Да.
Interviewer: Ну, хоть работа есть - и то хорошо.
зии1932: Да. У тебя (тя) и папа есть? Или... Есть?
Interviewer: Ага.
зии1932: Когда папа есть, так всё полегче, если нормально всё. Конечно, и папы разные, но всё-таки.
Interviewer: Пойдём мы, наверно, уже.
зии1932: А?
Interviewer: Пойдём мы, наверно, уже.
зии1932: Ну, дело ваше. Купаться собираетесь - тогда будет холодно. Да.
Interviewer: <о разрешении на использование записей>
зии1932: Что?
Interviewer: <о разрешении на использование записей>
зии1932: Ну и что?
Interviewer: <о разрешении на использование записей>
зии1932: Ну и что?
Interviewer: <о разрешении на использование записей> <о разрешении на использование записей>
зии1932: Я не знаю, тогда девочки рассказы= (рассказывали) показывали или не показывали. Они тоже записывали всю мою, что я с ними (йим) разговаривала - а не знаю.
Interviewer: <о записях прошлого года>
зии1932: Вот... Да. Тоже писан= тоже... тоже они записывали на это. Теперь скоро, может быть, вообще учиться будете только вот по таким...
Interviewer: Ну как же... Книги тоже...
зии1932: А?
Interviewer: Книги хорошо когда есть бумажные.
зии1932: А. Теперь наш первый класс и "купите мне планш= планшет". Планшет купили. Ему планшет уже надо. А? Первый класс ходит. Уже ему... Ой... Я говорю: "А разбираешься ты в нём (йём)?". - "А как же!" Ага. Да ещё "а как же".
Interviewer: Ну, так он, наверно, уже и читать, и писать умел до первого класса.
зии1932: Читает плохо! Пишет так... Считает хорошо. А читать ленится. Ленивый (Леноватый). Заставляем. И книги б= берём с библиотеки. "Сейчас сядь". - "Я уже прочитал. Гулять хочу" Теперь дети шустрые, ой... Я говорю: "Ты меня (ме) может обманываешь?" - "Нет, бабушка, я тебя никогда не обманываю". - "А кого обманываешь?" Молчал-помолчал и говорит: "А иногда папку". Говорит: "Иногда папку". "Так а что же ему," - говорит. "Бабушка, тебя никогда не обманываю". Ой... Ну и куда вам теперь? Куда вы пойдёте? В какие деревни (деревня)?
Interviewer: Не знаем. Куда отправят нас, как скажут... Ну, наверно... даже я не знаю... До Белок нужно дойти. В Белки.
зии1932: В Белках? В Белках старых тоже нет, все там теперь приезжие, молодые, которые уже, ну-от, в таких годах как мой сын. Там, в Белках старых нет, стариков таких. Наших. Может быть, ну... Ну там много приезжих, так, может быть, кто их них тоже такие есть. Ро= Родных вот так всё вот с Белок, я даже не знаю, кто и остался. Все, все, все-все-все уже они не белкинские. Это был центр колхоза, Белки. Ну-от там вот все населились. Вот, кто <приезжий>, кто уехал, кто приехал - вот такие. А своих тоже нет. <Тоже> мало. Так нет. Даже думаю, что никого нет. Может быть кто, не знаю, я давно тоже не была нигде. Я никуда...